subject: Письмо XXIX с приложением.
Доброй вечности, А.N.!
По прочтению последних двух писем от тебя – о силовом образе культур Евразии и ответов на актуальные вопросы (в особенности второго) соответственно, я нашел несколько моментов, которые, в моем понимании, требуют уточнения. Посему постараюсь изложить свои вопросы в этом письме, тем более, что, по твоему же замечанию, в предыдущем корпусе ответов было сказано не все – потому кроме продолжения пояснений касательно Прединстанции и Соблазна (в традиционном понимании) я был бы рад увидеть ответы на нижеследующие вопросы. Начнем.
Продолжая тему базовых конфигураций определения человека. В твоих текстах термин дивид используется преимущественно в множественном числе, индивид – в единственном. Ты определяешь его как совокупность общих черт, свойств, качеств, самой природы того, или иного общества, другими словами – как общественный тип, по аналогии с культурным типом Освальда Шпенглера. Правильно ли будет сказать, что такие условия употребления связаны с самой сутью данных конфигураций?
По прочтению последних двух писем от тебя – о силовом образе культур Евразии и ответов на актуальные вопросы (в особенности второго) соответственно, я нашел несколько моментов, которые, в моем понимании, требуют уточнения. Посему постараюсь изложить свои вопросы в этом письме, тем более, что, по твоему же замечанию, в предыдущем корпусе ответов было сказано не все – потому кроме продолжения пояснений касательно Прединстанции и Соблазна (в традиционном понимании) я был бы рад увидеть ответы на нижеследующие вопросы. Начнем.
Продолжая тему базовых конфигураций определения человека. В твоих текстах термин дивид используется преимущественно в множественном числе, индивид – в единственном. Ты определяешь его как совокупность общих черт, свойств, качеств, самой природы того, или иного общества, другими словами – как общественный тип, по аналогии с культурным типом Освальда Шпенглера. Правильно ли будет сказать, что такие условия употребления связаны с самой сутью данных конфигураций?
Ин-дивид неразделим с Бытием, что определено той или иной конфигурацией природного или социального порядка – то есть порядком традиционным и порядком модерновым, с соответствующими типами государства (или квазигосударства с точки зрения всего, соответствующего Традиции) – органического, демократического, тоталитарного. Соответственно, все остальные формы в процессе трансформации имеют единственное число – будь то индивидуум, субъект и субъект радикальный.
Как отдельного биологического человека в данной классификации можно представить лишь дивида, первичную форму материального состояния, подверженную становлению. В индивида его превращают властные механизмы – как ДГ, так и ДД. Если я все более-менее правильно понял, то с такими категориями как дивид, индивид, субъект и РС все вполне ясно. Но что индивидуумом? Индивидуум – это превосходная форма от индивида, самосознающая сущность, находящаяся в той или иной системе порядка. Каков переход от индивида/-уума (тут тоже вопрос, с какой стадии переходит?) до Субъекта?
И каково их сосуществование? Выходит, что возникновение Субъекта уничтожает индивида/-уума(?) Традиции, взамен создавая собственную модерновую конфигурацию неразделимого с Бытием. Таким образом, из этого следует, что все действия, имеющие отношение к Субъекту и уничтожению традиционного выполняет механизм ДД, возникшего при накоплении граничной массы людей.
Теперь о ДД и герметических обществах. Во-первых, прошу навести пример такового, таким образом, наглядно проиллюстрировав уничтожение оппозиции ДД. Во-вторых – хоть я и назвал герметические сообщества с отношениями господства оппозиционными по отношению к ДД, являются ли они таковыми с точки зрения развоплощенной, деиндивиуальной и всепроникающей власти? Ведь ты пишешь, что в оппозицию к ДД войти невозможно…
Теперь хочется сказать несколько слов касательно мифологичности. Есть такое замечательное произведение – «Нам здесь жить», написанное украинскими фантастами Олди и Валентиновым. Помню, когда я впервые прочитал его, оно оставило множество впечатлений – вошло в психически-эмоциональный резонанс со мной. Теперь, когда я перечитывал книгу, много пищи досталось и интеллекту. Завязка романа – создание группы локальных мифологических реальностей по всему земному шару (преимущественно там, где корениться в современном мире Археомодерн) с собственными богами, этакие бунты Архаики, и попытка официальной власти, механизма ДД уничтожить эти очаги сакрального. Рекомендую. Даже если ты не найдешь в результате прочтения чего-либо интересного для себя, мне было бы очень интересно прочитать твою рецензию или хотя бы краткий отзыв. В моем понимании книга того стоит.
Насчет «оружия Традиции». Об этом, кстати говоря, писал Юлиус Эвола, критикуя всех тех, кто пытается провести контрреволюцию методами реставрации былых, уже отживших форм, созданных и детеменированных условиями того времени, той Эпохи, что их породила. Они лишь проекции Идеи на определенном отрезке временной системы координат, и соответственно уместны лишь для этого отрезка. По Шпенглеру же Идея разворачивается с ходом времени, по его направлению, и каждый период жизни культуры характеризуется своими внешними проявлениями, «у каждой культуры своя молодость и старость, свой способ душевно угасать».
Относительно Иного. Правильно ли я понимаю – это что-то настолько радикально противоположное Субъекту (и, видимо, индивиду), что он может рассматривать его лишь в своей системе координат, для Субъекта соответственно – внеположной Традиции. Можно ли в данной ситуации примером считать восприятие и понимание между шпенглеровскими культурами? Индивид (Субъект) фаустовской культуры боготворит, воспитывает себя на всем, характерном для аполлонического, на его мире форм. Но это в конечном итоге лишь способствует дальнейшему становлению западного индивида как фаустовского.
О гностиках, Праматери и Демиурге. У Бр.Стругацких в «Отягощенных злом» встречается цитата из какого-то энциклопедического словаря: «…Демиург у гностиков – творческое начало, производящее материю, отягощенную злом». В тему ли это к твоим пояснениям, а именно цитате о том, что ничего по природе не может быть злым.
Спасибо тебе за превосходные и терпеливые пояснения. Иногда я задумываюсь – невероятно тяжело, наверное, постоянно тянуть людей вокруг за собой (причем столь высоко), пояснять то, что тебе самому кажется в высшей мере очевидным. Сам я среди ровесников такового практически никогда не практикую – потому как в первую очередь почти в 100% случаев вижу примитивных дивидов общества потребления, не способных стремиться к чему-либо кроме накапливания материального и пустого его прожигания. Но, как ты и говорил, традиционалисту и не нужны люди. На свете счастья нет, но есть покой и воля. До следующей встречи в сети!
An.M
==========================================
Доброй вечности, And.
Продолжаем конспективные пояснения:
>>>Правильно ли будет сказать, что такие условия употребления связаны с самой сутью данных конфигураций?
Верно. Индивид и индивидуум соотносятся между собой как прилагательные не-разделённый и не-разделимый. Поясню это различие на историческом примере: согласно свидетельствам современников и не только, Аристотель знал современную ему культуру в «полном объёме». Он заглянул в Зеркало Оракулов, и ему стали ведомы все тайны Бытия. Означает ли это, что ему открылись имплицитно содержащиеся в знании о тварном мире дальние эсхатологические перспективы, в том числе скорый распад античного Мира, становление и развитие некого неизвестного ему существа, по инерции называемого человеком?
Верно. Индивид и индивидуум соотносятся между собой как прилагательные не-разделённый и не-разделимый. Поясню это различие на историческом примере: согласно свидетельствам современников и не только, Аристотель знал современную ему культуру в «полном объёме». Он заглянул в Зеркало Оракулов, и ему стали ведомы все тайны Бытия. Означает ли это, что ему открылись имплицитно содержащиеся в знании о тварном мире дальние эсхатологические перспективы, в том числе скорый распад античного Мира, становление и развитие некого неизвестного ему существа, по инерции называемого человеком?
У исследователя, поставившего перед собой подобные вопросы, сразу же возникнет соблазн предъявить Стагириту свои завышенные претензии: если знал. то почему не сообщил нам? Не представляя встречный резонный вопрос, - «А кому это, вам?».
Индивид последний раз был неразделен с Бытием очень давно. Со своим бытием, собственным наличным бытием. В настоящее время он не разделён разве что с комплексом унификаций, которые онтологичны только номинально (ср. спинозовскому: между бытием и сознанием человека и Бога так же мало общего, ... как между лающим животным и созвездием Большого Пса, см. также ниже об Ином). В режиме перманентной экспотенциальности, когда категории, величины, критерии и силы распределены в онтологическом порядке будто бы произвольно, хаотически, индивид не имеет какой-либо имманентной ему онтологии, он сразу становится изъятым из имманентности (о чём пишет Фуко), и лишь затем приобретает некие символические, условные представления о системе координат и детерминант.
Индивид последний раз был неразделен с Бытием очень давно. Со своим бытием, собственным наличным бытием. В настоящее время он не разделён разве что с комплексом унификаций, которые онтологичны только номинально (ср. спинозовскому: между бытием и сознанием человека и Бога так же мало общего, ... как между лающим животным и созвездием Большого Пса, см. также ниже об Ином). В режиме перманентной экспотенциальности, когда категории, величины, критерии и силы распределены в онтологическом порядке будто бы произвольно, хаотически, индивид не имеет какой-либо имманентной ему онтологии, он сразу становится изъятым из имманентности (о чём пишет Фуко), и лишь затем приобретает некие символические, условные представления о системе координат и детерминант.
Симптоматический факт, что в настоящее время табуирование Аристотелем «гипостазирование реального», иными словами, подмена представлениями онтологических категорий, подлежит сомнению. Первично не Бытие или Сознание, первично именно Vorstellung. Для это было необходимо осуществить одну из базальных качеств субъекта: волевое начало; оно же начало индивидуального.
В античной идиоме такового варианта развития человеческого естества не предусматривалось, - коллективно сознание эллинов было поглощено Идеей Предистинации, аристотелевским «Ананке» (Неизбежностью). А приготавливающемуся к неизбежному не до становления Субъектом, ему надлежит лишь осуществить Бытие в себе, собой, но не для себя, но для самого бытия. Фуко пишет, что для эллина не существовало такой конфигурации мышления и мироощущения, как субъект, эллины мыслили и рассуждали только об индивиде, которому онтология дана в качестве базиса мышления. Не случайно Мартин Хайдеггер конструирует фундаментальную онтологию на «почве» античной идиомы, и не в латинской, но в греческой её форме (см. ниже афоризм Головина из интервью «Философской газете»).
Для латинянина, как правило, ученика стоиков или эпикурейцев, больше понимавших в физике и морали, чем в мифологии и онтологии, индивидуум представлял собой квинтэссенцию внешних свойств, данных эмпирически, в имманентности. В свою очередь, Субъект появляется тогда, когда в монолитной и непроницаемой имманентности, тогда ещё не приобретшую императивную для нас категорию «традиционная» или «а-традиционная» (назовём её — реальностью Фаустовской культуры), образуется разрыв, образуется некая недостаточность. Когда в представлении индивидуума, а вслед за ним индивида (именно в таком порядке — сначала единичные проявления индивидуального, которые затем, подобно сплетням, распространяются в множестве, многократно дублируясь и искажаясь). Когда Предистинация перестаёт работать по принципу фрактала, - из крохотной точки, сорванного плода с Древа Познания, разрастаясь в грандиозную панораму гибнущего мира (что запечатлено гениальными фламандцами Босхом и Брейгелем-младшим).
Индивидуум, отталкиваясь от сообщённых ему эмпирически сведений, способен рассуждать приблизительно так: Молодой, умирая, ропщет на богов за то, что умирает в цвете лет; старик — за то, что томится, когда ему пора на покой. И все же, когда смерть встанет с ним лицом к лицу, его охватывает жажда жизни, он посылает за врачом и просит его употребить все силы, все искусство, чтобы поставить его на ноги. Удивительные создания эти люди — не хотят ни жить, ни умирать! Эпиктет. Афоризмы
Здесь не следует усматривать то, что стоик Эпиктет не вполне традиционно пересказывает народную поговорку гораздо более позднего, чем античный политеизм, христианского происхождения, - «на бога надейся, а сам не плошай» (кстати, Эпиктет подвергся остракизму в том числе за непочтение к богам). Вероятно, это каверзы перевода с латыни на современные европейские, а вслед за ними и русский, языки (кстати, Ache каждый раз мечет громы и молнии, когда попадается плохой перевод). Важное: то, что он сводит ситуации полярно противоположного характера (болезнь старца не то, что болезнь юноши) под общий нравственный знаменатель: все мы (индивид) смертны, но... некоторые «смертнее» обычного, тем, что, нисколько не парадоксально — заботятся о жизни (единожды рождаясь, мы ежедневно умираем, т.е. становимся ближе к смерти - Сенека). Индивидуальное «нежелание потерять себя» вступает в конфликт с императивным законом смертности. Приготовляющийся к смерти, таким образом, становится причастным к Целому (но для древних это включало ещё и сложный комплекс верований, особых обрядов, целую танатологическую культуру).
Интересным образом описывает сверх-индивидуальное Витгенштейн, если не считать его цитации в сочинениях традиционалистов (АГД), в причастности Традиции не замеченный, тем не менее, пишущий: Можно сказать: добро и зло не существуют.
Человек, который счастлив, не должен иметь страха.
Даже перед лицом смерти.
Только тот человек счастлив, который живет не во времени, а в вечности.
Для жизни в настоящем не существует смерти.
Смерть не есть событие жизни, она не является фактом мира.
Если под вечностью понимать не неограниченное временное направление, но вневременность, тогда можно сказать, что человек живет вечно, если он живет в настоящем. (ср. 6.4311.) Людвиг Витгенштейн. Из "Тетрадей 1914-1916". Кстати, в этих же полу-дневниковых записей, послуживших материалами для лекций, Витгенштейн пишет об онтологической религии, - религии Сущего, что сближает его с пантеистами-эллинами.
И в тех же записях: Возможно было бы сказать (в стиле Шопенгауэра): не мир Представления добр или зол, но волеизъявляющий субъект. Это означает, что со временем индивидуальное из внешнего (смерть пришла, приходит, и «мы» готовимся встретить эту гостью достойно - прим. моё) трансформировалось в некое этически и эстетически артикулированное внутреннее, продукт опыта переживаний.
Но в Дисциплинарном Диспозитиве этот опыт, мало того, что контролируют и в некоторых случаях, подавляют, - в целях упразднения субъективного, в пользу пассивного индивида, ДД принуждает переживать те, или иные опыты.
Сродни тому, как в среднем образовании предусмотрено нравственного характера сообщение, сводящее всю мораль и этику к элементарным «физическим» отношениям, как если бы они уже происходили в сфере ДД. О Раскольникове рассуждают так, как если бы его мышление ничем не отличалось от cogito и бессознательного современного дивида, который не ужасается собственной мысли, только потому, что дисциплинарная власть наделила его знанием, что он никогда не осуществит и десятую часть своих дерзких замыслов.
Далее — о возможности противостоять ДД.
«Герметическое сообщество» - весьма «пространное» понятие. Средневековый монашеский орден в известном смысле был герметичен: за циклопическими стенами, окружёнными рвом, чьё дно нередко усеяно кольями, в кельях на верхних ярусах башен, в сосредоточенном уединении, монахи могли практиковать и астрологию, алхимию, т.н. чёрную магию, оставаясь, между тем, смиренными послушниками, неукоснительно блюдущими уставы. Их время было строго распределено на служение Господу (потенциально - 24 часа в сутки), и нечто иное, когда они отстраняли помыслы и дела свои от Всемогущего, что означало — «возвращались» к самим себе (сравнительно: дивиду в сфере ДД уже не к кому вернуться).
Поищи в библиотеках или книжных магазинах монографии о Роджере Бэконе: периодически сравниваемый с Аристотелем, отчим европейской эмпирической науки, помимо того, что бы примером смирения и послушания, посвятил немало времени герметике в собственном смысле этого слова. Тайным знаниям, методологию изучения которых (напр., особым языкам, а также универсальной лингвистике, благодаря которой можно выучить многие языки мира за кратчайший срок) он вырабатывал безо всякой посторонней помощи, если не принимать во внимание слухи о продаже душе Дьяволу или достовернейшие для монотеистов сведения о Божественном Озарении.
Дисциплинарный диспозитив по существу, - учреждение светское. Когда церковное и светское синтезируются, образуя социо-религиозный бастард, дисциплинарный диспозитив «родом» из средневековых монастырей услужливо предоставляет различным социальным институциям свои успешно применяемые на практике методы. В эпоху Реформации по всей Европе были распространены очаги дисциплинарной власти, - особенно там, где свирепствовали пуритане-кальвинисты. Уже при жизни Кальвина в Женеве были введены в юридическом порядке нормы повседневной, обыденной жизни для мирян, которые, как ты уже понимаешь, поголовно должны стать паствой. Через контроль и принуждение в порядке обыденного, протестанты добились гораздо большего успеха в своих дисциплинарных инициативах, чем запоздало осознавшая преимущества ДД католическая (папо-цезаристская) церковь.
Ещё пример: т.н. «тоталитарные секты»», известные в Европе и на Руси с позднего средневековья. Учение старца Капитона, прото-старообрядца, отличалась беспощадно самоубийственным аскетизмом едва ли не в гротескном своём проявлении. Капитон спал стоя, носил пудовые каменные вериги на голое тело, в любой сезон признавал только одну одежду — рубаху, пренебрегая всем остальным, запрещал своим ученикам есть «скоромное» не только в пост, дляшийся с интервалами около полугода, но и в церковные праздники. И так далее, и тому подобное, кошмарное. Уморив голодом несколько десятков человек, сам же оставаясь живым, Капитон стал основателем первой в истории России «деструктивной секты», функционировавшей по принципу возрастающего ужесточения дисциплины вплоть до экстремума (силой «воли» отказывались от еды сначала по четвергам, потом по четвергам и воскресеньям, а потом...). Следует заметить, что жертвами Капитона становились отнюдь не клирики, но обыкновенные крестьяне из крохотных деревень.
Разумеется, к старообрядцам, сохранившим пиетет к церкви, вопреки никоновским реформам и террору, учинённому «никонианами», изувер Капитон имеет посредственное отношение. Но для церкви появление такого феномена, как этот опасный во всех смыслах человек был сигналом: надо совершенствовать средства и методы Контроля-Принуждения-Подавления иного порядка. Ты, вероятно, сразу же подумал о ДД «ортодоксально артикулированном», но это было бы поспешным: церковь, при поддержке государства ликвидировал сектантский ДД методами Диспозитива Господства.
Церковь и государство в XVII веке ещё не было настолько формируемыми дисциплинарными диспозитивами; церкви была нужна «адекватная» паства, государству — надёжные и вменяемые граждане. Безотносительно того, каким образом, modus operandi, они причастны единству церкви и государственности. А точнее - «консервативная политика» той эпохи сама собой подразумевала, что народное сознание совершенно зависимо от представлений о проекции сакрального миропорядка на Русское Православное Государство. Никон, осуществляя «свои» контртрадиционные реформы, в силу непоследовательности совершил несколько фатальных ошибок. «Поссорился» (мягко сказано) с боголюбцами, истинным традиционалистами (Сергей Зеньковский их так и называет) почитаемыми народом; затем - с царём Алексеем Михайловичем; назначал и снимал с должностей нелегитимных ставленников, id est ввёл в политическую практику непотизм, только что устранённый после польской интервенции; а когда спор о старом и новом каноне грозил перейти в гражданский конфликт, попросту сбежал из столицы, оставив трон патриарха на произвол судьбы. Подобное поведение присуще индивидууму археомодерна, дезориентированному в силу одновременного контаминирующего влияния вестернового ДД и русского ДГ.
Проявив неадекватность, Никон был одним из первых «симптомов» рецидива Археомодерна: церкви и государству стало известно, что есть инструментарий, позволяющий предупредить, во-первых, экстремальные формы аскезы, являющиеся прерогативой сознательных подвижников, а не мирян (Капитон утверждал, что в церкви спастись уже невозможно, только болота чисты от антихристовых «флюидов»).; во-вторых, от возможных проявлений неадекватности от самих функционеров церкви и государства. Пётр I, являясь агентом субординационного начала в ДГ, первейшие проблемы, что характерно для модерниста, «очутившимся» в области Археомодерна — методами и средствами ДД.
Это и есть подтверждение контаминированности, конфликтного совмещения, ДД и ДГ в Археомодерне. А что до оппозиции, - невозможность её подразумевалась в условиях «чистого» ДД, проникшего во все сферы человеческой деятельности и существования. Тем самым, сведя «искусство реального» государства, церкви, культуры к «царству среднего», к количественным нормам.
В масштабном ДД герметического и/или миноритарного общества не может быть в силу вездесущего и беспрестанного контроля. Тайные знания, извлечённые на «свет», расщепляются рефлексивным аппаратом интерпретации; сообщённые массе дивидов, растворяются в множественности индивидуальных, уже не сопряжённых с волевым началом (субъекта) аберраций. Европейские современные языки только усугубляют ситуацию: в связи с рациональной артикуляцией любой текст становится переводом со сверх-сознательного на рефлексивный. Так знание высшего рода покидает нас.
К предыдущему экскурсу об Ином. Традиционному обществу субъект может быть известен. Более того, идея высшего Начала, Первичного Целого, подразумевает, что все исходящие от него эманации (производные воплощения) — Иные. In hunc modum, демоническое, напр., про-исходящее из примордиального Целого (см. ниже о Ямвлихе) — Иное по отношению к другим ступеням иерархии. Каждый раз, когда субъект осуществляется в множественности, на правах индифферентного унификациям, имманентным ДГ (да, Господство тоже не чуждо унификации, напр., в религиозном обряде), он становится катализатором деструктивных процессов.
Почему это происходит? В мире субъективного Иное / Иные, как сказано выше — это нисходящие эманации от самого субъекта; в иерархическом обществе императивный порядок подразумевает статуарную неподвижность, по крайней мере, стеснённость в инициативах, сингулярного объекта. Некими ухищрениями нарушив грани между одной иерархической замкнутой сферой и другой, субъект редко бывает способен остановится, он уже захвачен распадом сжатых, предельно детерминированных механизмов структуры, закономерность которых — внерационального или сверх- рационального свойства. Иными словами, божественного происхождения.
Сродни тому, как в среднем образовании предусмотрено нравственного характера сообщение, сводящее всю мораль и этику к элементарным «физическим» отношениям, как если бы они уже происходили в сфере ДД. О Раскольникове рассуждают так, как если бы его мышление ничем не отличалось от cogito и бессознательного современного дивида, который не ужасается собственной мысли, только потому, что дисциплинарная власть наделила его знанием, что он никогда не осуществит и десятую часть своих дерзких замыслов.
Далее — о возможности противостоять ДД.
«Герметическое сообщество» - весьма «пространное» понятие. Средневековый монашеский орден в известном смысле был герметичен: за циклопическими стенами, окружёнными рвом, чьё дно нередко усеяно кольями, в кельях на верхних ярусах башен, в сосредоточенном уединении, монахи могли практиковать и астрологию, алхимию, т.н. чёрную магию, оставаясь, между тем, смиренными послушниками, неукоснительно блюдущими уставы. Их время было строго распределено на служение Господу (потенциально - 24 часа в сутки), и нечто иное, когда они отстраняли помыслы и дела свои от Всемогущего, что означало — «возвращались» к самим себе (сравнительно: дивиду в сфере ДД уже не к кому вернуться).
Поищи в библиотеках или книжных магазинах монографии о Роджере Бэконе: периодически сравниваемый с Аристотелем, отчим европейской эмпирической науки, помимо того, что бы примером смирения и послушания, посвятил немало времени герметике в собственном смысле этого слова. Тайным знаниям, методологию изучения которых (напр., особым языкам, а также универсальной лингвистике, благодаря которой можно выучить многие языки мира за кратчайший срок) он вырабатывал безо всякой посторонней помощи, если не принимать во внимание слухи о продаже душе Дьяволу или достовернейшие для монотеистов сведения о Божественном Озарении.
Дисциплинарный диспозитив по существу, - учреждение светское. Когда церковное и светское синтезируются, образуя социо-религиозный бастард, дисциплинарный диспозитив «родом» из средневековых монастырей услужливо предоставляет различным социальным институциям свои успешно применяемые на практике методы. В эпоху Реформации по всей Европе были распространены очаги дисциплинарной власти, - особенно там, где свирепствовали пуритане-кальвинисты. Уже при жизни Кальвина в Женеве были введены в юридическом порядке нормы повседневной, обыденной жизни для мирян, которые, как ты уже понимаешь, поголовно должны стать паствой. Через контроль и принуждение в порядке обыденного, протестанты добились гораздо большего успеха в своих дисциплинарных инициативах, чем запоздало осознавшая преимущества ДД католическая (папо-цезаристская) церковь.
Ещё пример: т.н. «тоталитарные секты»», известные в Европе и на Руси с позднего средневековья. Учение старца Капитона, прото-старообрядца, отличалась беспощадно самоубийственным аскетизмом едва ли не в гротескном своём проявлении. Капитон спал стоя, носил пудовые каменные вериги на голое тело, в любой сезон признавал только одну одежду — рубаху, пренебрегая всем остальным, запрещал своим ученикам есть «скоромное» не только в пост, дляшийся с интервалами около полугода, но и в церковные праздники. И так далее, и тому подобное, кошмарное. Уморив голодом несколько десятков человек, сам же оставаясь живым, Капитон стал основателем первой в истории России «деструктивной секты», функционировавшей по принципу возрастающего ужесточения дисциплины вплоть до экстремума (силой «воли» отказывались от еды сначала по четвергам, потом по четвергам и воскресеньям, а потом...). Следует заметить, что жертвами Капитона становились отнюдь не клирики, но обыкновенные крестьяне из крохотных деревень.
Разумеется, к старообрядцам, сохранившим пиетет к церкви, вопреки никоновским реформам и террору, учинённому «никонианами», изувер Капитон имеет посредственное отношение. Но для церкви появление такого феномена, как этот опасный во всех смыслах человек был сигналом: надо совершенствовать средства и методы Контроля-Принуждения-Подавления иного порядка. Ты, вероятно, сразу же подумал о ДД «ортодоксально артикулированном», но это было бы поспешным: церковь, при поддержке государства ликвидировал сектантский ДД методами Диспозитива Господства.
Церковь и государство в XVII веке ещё не было настолько формируемыми дисциплинарными диспозитивами; церкви была нужна «адекватная» паства, государству — надёжные и вменяемые граждане. Безотносительно того, каким образом, modus operandi, они причастны единству церкви и государственности. А точнее - «консервативная политика» той эпохи сама собой подразумевала, что народное сознание совершенно зависимо от представлений о проекции сакрального миропорядка на Русское Православное Государство. Никон, осуществляя «свои» контртрадиционные реформы, в силу непоследовательности совершил несколько фатальных ошибок. «Поссорился» (мягко сказано) с боголюбцами, истинным традиционалистами (Сергей Зеньковский их так и называет) почитаемыми народом; затем - с царём Алексеем Михайловичем; назначал и снимал с должностей нелегитимных ставленников, id est ввёл в политическую практику непотизм, только что устранённый после польской интервенции; а когда спор о старом и новом каноне грозил перейти в гражданский конфликт, попросту сбежал из столицы, оставив трон патриарха на произвол судьбы. Подобное поведение присуще индивидууму археомодерна, дезориентированному в силу одновременного контаминирующего влияния вестернового ДД и русского ДГ.
Проявив неадекватность, Никон был одним из первых «симптомов» рецидива Археомодерна: церкви и государству стало известно, что есть инструментарий, позволяющий предупредить, во-первых, экстремальные формы аскезы, являющиеся прерогативой сознательных подвижников, а не мирян (Капитон утверждал, что в церкви спастись уже невозможно, только болота чисты от антихристовых «флюидов»).; во-вторых, от возможных проявлений неадекватности от самих функционеров церкви и государства. Пётр I, являясь агентом субординационного начала в ДГ, первейшие проблемы, что характерно для модерниста, «очутившимся» в области Археомодерна — методами и средствами ДД.
Это и есть подтверждение контаминированности, конфликтного совмещения, ДД и ДГ в Археомодерне. А что до оппозиции, - невозможность её подразумевалась в условиях «чистого» ДД, проникшего во все сферы человеческой деятельности и существования. Тем самым, сведя «искусство реального» государства, церкви, культуры к «царству среднего», к количественным нормам.
В масштабном ДД герметического и/или миноритарного общества не может быть в силу вездесущего и беспрестанного контроля. Тайные знания, извлечённые на «свет», расщепляются рефлексивным аппаратом интерпретации; сообщённые массе дивидов, растворяются в множественности индивидуальных, уже не сопряжённых с волевым началом (субъекта) аберраций. Европейские современные языки только усугубляют ситуацию: в связи с рациональной артикуляцией любой текст становится переводом со сверх-сознательного на рефлексивный. Так знание высшего рода покидает нас.
К предыдущему экскурсу об Ином. Традиционному обществу субъект может быть известен. Более того, идея высшего Начала, Первичного Целого, подразумевает, что все исходящие от него эманации (производные воплощения) — Иные. In hunc modum, демоническое, напр., про-исходящее из примордиального Целого (см. ниже о Ямвлихе) — Иное по отношению к другим ступеням иерархии. Каждый раз, когда субъект осуществляется в множественности, на правах индифферентного унификациям, имманентным ДГ (да, Господство тоже не чуждо унификации, напр., в религиозном обряде), он становится катализатором деструктивных процессов.
Почему это происходит? В мире субъективного Иное / Иные, как сказано выше — это нисходящие эманации от самого субъекта; в иерархическом обществе императивный порядок подразумевает статуарную неподвижность, по крайней мере, стеснённость в инициативах, сингулярного объекта. Некими ухищрениями нарушив грани между одной иерархической замкнутой сферой и другой, субъект редко бывает способен остановится, он уже захвачен распадом сжатых, предельно детерминированных механизмов структуры, закономерность которых — внерационального или сверх- рационального свойства. Иными словами, божественного происхождения.
В сущности, фабрикация фактов сопряжена с конституированием рациональности, которая «удобна» нормативному (а не нормированному / анормальному) субъекту - «законодателю», но не ин-дивиду, живущему в большей степени чувственной, до-сознательной или бессознательной биологической жизнью.
Кстати, в алхимии, как и во многих других тайных доктринах, нет противопоставляемых категорий и сущностей, кроме Женского и Мужского. В Традиции только Мужское и Женское начала являются "иными" в отношении друг друга; но мужское и женское усматривается всюду, во всех стихиях, элементах, веществах. Гея - Великая Мать, Отец - небесный, Воздух и Солнце, каждая Земля жаждет совокупиться со своим Небом. Головин пишет. что наибольшее бедствие для Традиции - это приход чуждых богов; иная Земля овладевает, покоряет себе космическое чужеродное божество; «космический» завоеватель "по праву" интервента насилует инородную ему Великую Мать, женственное хтоническое божество.
Кстати, в алхимии, как и во многих других тайных доктринах, нет противопоставляемых категорий и сущностей, кроме Женского и Мужского. В Традиции только Мужское и Женское начала являются "иными" в отношении друг друга; но мужское и женское усматривается всюду, во всех стихиях, элементах, веществах. Гея - Великая Мать, Отец - небесный, Воздух и Солнце, каждая Земля жаждет совокупиться со своим Небом. Головин пишет. что наибольшее бедствие для Традиции - это приход чуждых богов; иная Земля овладевает, покоряет себе космическое чужеродное божество; «космический» завоеватель "по праву" интервента насилует инородную ему Великую Мать, женственное хтоническое божество.
Тем самым, нарушив границы между расовыми, иерархическими, и культурными различиями. Смещение этих координат, не в геометрическом и не в географическом смысле, соотносимым только с землёй (Гео-), Женственным, приводит к разрушению фундамента любой культуры, закреплённым на союзе одно-родных Женского и Мужского начал.
Итог Великого Делания - объединение элементов женственного и мужественного качества; андрогинальная сущность, совершенство. По мере развития позитивных и точных дисциплин число "бинарных оппозиций" увеличивалось по геометрической прогрессии. Но это - уже другая тема.
Далее продолжим рассказ о Гнозисе. Стругацкие явно воспользовались каким-то неадекватным переводом. Что, в общем, характерно для многих энциклопедий: в процессе сжатия информации теряются многие, порой основополагающие аспект описываемого объекта.
В гностических доктринах «отягощённая злом материя» рождает не по «воле» Демиурга, как правило, понимаемого апофатически, - не принадлежащим Бытию и Небытию, называемого Ненаречённым и Нерождённым Отцом, чистой потенциальностью[*], содержащей панспермию, - id est энергию осуществления. Демиург в гностицизме ещё до начала времени становится абсолютно трансцендентным (о нём говорят, что он — Сверхразумен, ergo, Сверхблаг, но не благ или [не] зол; некоторые христианские апологеты, ересиологи добавляют к этому, что Нерождённый Отец был, безусловно, преисполнен любви к во-временным тварям, появившимся уже после его "исчезновения". (Запишем это в качестве N.B. ортодоксального христианского происхождения). Демиург оставил нетварный Космос в состоянии Хаоса, наделённого произведённой им же Душой (Психеей).
Далее продолжим рассказ о Гнозисе. Стругацкие явно воспользовались каким-то неадекватным переводом. Что, в общем, характерно для многих энциклопедий: в процессе сжатия информации теряются многие, порой основополагающие аспект описываемого объекта.
В гностических доктринах «отягощённая злом материя» рождает не по «воле» Демиурга, как правило, понимаемого апофатически, - не принадлежащим Бытию и Небытию, называемого Ненаречённым и Нерождённым Отцом, чистой потенциальностью[*], содержащей панспермию, - id est энергию осуществления. Демиург в гностицизме ещё до начала времени становится абсолютно трансцендентным (о нём говорят, что он — Сверхразумен, ergo, Сверхблаг, но не благ или [не] зол; некоторые христианские апологеты, ересиологи добавляют к этому, что Нерождённый Отец был, безусловно, преисполнен любви к во-временным тварям, появившимся уже после его "исчезновения". (Запишем это в качестве N.B. ортодоксального христианского происхождения). Демиург оставил нетварный Космос в состоянии Хаоса, наделённого произведённой им же Душой (Психеей).
Из хаотического начала, при посредстве Мировой Души, Ахамот, был рождён Первоархонт, позже назвавшийся Ялдаваофом. Он похитил у Праматери Силу, данную Нерождённым Отцом, благодаря которой Первоархонту удалось создать тварный материальный мир, привнести в него Порядок. Но материальное осуществляется только за счёт панспермической энергии Демиурга, что не помещало Первоархонту провозгласить: Несть бога здесь, кроме меня. Зло материального мира заключается в его инертности; импульс зла, изначальной ошибки мироздания, или Первоархонта, называемого также «неразумным Демиургом», преисполненным страстей, развёртывается во времени и пространстве.
Sic, история сотворения Прачеловека, Адама, в гностическом мифе гласит: неразумный демиург вылепил из глины по образу и подобию своему существо. Но, так как привнести животворящий дух он не мог, сущности, знающие о Нерождённом Отце, ангелы, посоветовали ему выдохнуть Силу, похищенную им же у Праматери, в лицо первого человека. Неразумный Демиург так и сделал, и прачеловек мгновенно ожил, преобразившись из неуклюжего, громоздкого глиняного истукана в светлейший Ум в прекрасном теле. Ялдаваоф позавидовал прачеловеку, заставил его коварным увещанием покинуть Эдем (гностические мифы расходятся во мнении, кем был Змей-соблазнитель: агентом Первоархонта, или тайным соратником человека, указавшего путь из враждебного ареала. Змей, присутствующий на гностической эмблематике, олицетворяет собой просто внеэтическую мудрость, Ум).
Sic, история сотворения Прачеловека, Адама, в гностическом мифе гласит: неразумный демиург вылепил из глины по образу и подобию своему существо. Но, так как привнести животворящий дух он не мог, сущности, знающие о Нерождённом Отце, ангелы, посоветовали ему выдохнуть Силу, похищенную им же у Праматери, в лицо первого человека. Неразумный Демиург так и сделал, и прачеловек мгновенно ожил, преобразившись из неуклюжего, громоздкого глиняного истукана в светлейший Ум в прекрасном теле. Ялдаваоф позавидовал прачеловеку, заставил его коварным увещанием покинуть Эдем (гностические мифы расходятся во мнении, кем был Змей-соблазнитель: агентом Первоархонта, или тайным соратником человека, указавшего путь из враждебного ареала. Змей, присутствующий на гностической эмблематике, олицетворяет собой просто внеэтическую мудрость, Ум).
По сей день злопамятный, потому что мыслящий вне времени неразумный Демиург старается разнообразно навредить человеку.
«Психики», в этом отношении, вредят себе сами — Дух, Высший Ум, может избавить их от страданий, но они не желают того, опасаясь лишиться удовольствия, содержащегося в страсти; не ведая, что Знание доставляет ни с чем не сравнимое удовольствие. Так же, у многих гностических сект было особое отношение к телу. Офиты, Филон Александрийский, Василид, по свидетельствам экзегетов, «стыдились того, что находятся в теле», и практиковали аскезу.
«Психики», в этом отношении, вредят себе сами — Дух, Высший Ум, может избавить их от страданий, но они не желают того, опасаясь лишиться удовольствия, содержащегося в страсти; не ведая, что Знание доставляет ни с чем не сравнимое удовольствие. Так же, у многих гностических сект было особое отношение к телу. Офиты, Филон Александрийский, Василид, по свидетельствам экзегетов, «стыдились того, что находятся в теле», и практиковали аскезу.
Что это означает? Гностики весьма условно относились к т.н. «заботе о себе», понимая, что биологическое тело — просто придаток к «субтильному» (тонкоматериальному) телу Души. Некоторые гностики учили о том, что за свою материальную жизнь тело должно было испытать всё возможное и сверх того, иначе Душа, не познавшая всё, и высшую добродетель, и бездну греха, будет возвращена в тело, чтобы повторить индивидуальный опыт.
Они понимали то, о чём позже будут рассуждать европейские философы субъекта: мир не зол, и не благ, но макрокосм, содержащийся в человеческом теле, проникается Злом или Благом.
________________________________________
Прим. [*] - здесь скрыт весьма сложный вопрос гностических доктрин. Согласно Аристотелю, и его экзегетам, божеству, духу присущи самоподвижность и динамика (этимологически - Сила); материя же — пассивная потенциальность. Сперматический эйдос — это энергия осуществления, жизнетворящая энергия. Василид, «изобрётший» теорию панспермии, если верить словам вышеупомянутых христианских апологетов был «аристотеликом», хотя Е.Афонасин выражает в своей монографии о гностицизме крайне удивление доводам Ипполита, нашедшего сходство теогонии и теологии Аристотеля и Василида. Евразиец Лев Карсавин пишет в своей статье «Глубины сатанинские», что Василид превзошёл аристотелевскую теологию, точнее, её блеклое отражение в замутнённом зеркале христианского монотеизма. К этому можно добавить также беспощадные суждения Евгения Всеволодовича Головина в книге «Весёлая наука». Протоколы совещаний», о том, что политеистическая религия — иерархична, монотеизм — субординационен, именно поэтому основанные на базисе монотеизма культуры рано или поздно трансформируются в дисциплинарные диспозитивы; на субординационной «почве» ДД лучше удерживается и развивается. Монотеизм подразумевает абсолютное совершенство властных отношений «божественного порядка»: божество единомгновенно контролирует, принуждает и подавляет, причём, в соответствии с некими пред-данными им самим директивами. Что есть Предистинация, в свою очередь подразумевающая вмешательство искусственного порядка: некто обязуется следить за процессами КПП, осуществлять надзор и наказание в непрерывно темпоральном, во-временном режиме.
Кстати, в прошлом письме ты просил рассказать о примордиальных категориях Хаоса и Порядка, Демонизме и Первичном Благе. Я намеренно не пишу о них отдельными фрагментами, но распределяю сведенья о них по всему корпусу писем. Потому что знание об этих категориях совершенно бессмысленно в гуманитарной модификации её, в качестве некой «истории недоразумения», мистификаций и «топлива подозрений». Когда это знание становится психосоматическим, возможны два варианта развёртывания сценария: или дивид тривиально «сходит с ума», споткнувшись на пороге освобождения миросозерцания от бесплодных рефлексий и рассудочных доводов ДД; либо ему открывается новая перспектива развития.
Они понимали то, о чём позже будут рассуждать европейские философы субъекта: мир не зол, и не благ, но макрокосм, содержащийся в человеческом теле, проникается Злом или Благом.
________________________________________
Прим. [*] - здесь скрыт весьма сложный вопрос гностических доктрин. Согласно Аристотелю, и его экзегетам, божеству, духу присущи самоподвижность и динамика (этимологически - Сила); материя же — пассивная потенциальность. Сперматический эйдос — это энергия осуществления, жизнетворящая энергия. Василид, «изобрётший» теорию панспермии, если верить словам вышеупомянутых христианских апологетов был «аристотеликом», хотя Е.Афонасин выражает в своей монографии о гностицизме крайне удивление доводам Ипполита, нашедшего сходство теогонии и теологии Аристотеля и Василида. Евразиец Лев Карсавин пишет в своей статье «Глубины сатанинские», что Василид превзошёл аристотелевскую теологию, точнее, её блеклое отражение в замутнённом зеркале христианского монотеизма. К этому можно добавить также беспощадные суждения Евгения Всеволодовича Головина в книге «Весёлая наука». Протоколы совещаний», о том, что политеистическая религия — иерархична, монотеизм — субординационен, именно поэтому основанные на базисе монотеизма культуры рано или поздно трансформируются в дисциплинарные диспозитивы; на субординационной «почве» ДД лучше удерживается и развивается. Монотеизм подразумевает абсолютное совершенство властных отношений «божественного порядка»: божество единомгновенно контролирует, принуждает и подавляет, причём, в соответствии с некими пред-данными им самим директивами. Что есть Предистинация, в свою очередь подразумевающая вмешательство искусственного порядка: некто обязуется следить за процессами КПП, осуществлять надзор и наказание в непрерывно темпоральном, во-временном режиме.
Кстати, в прошлом письме ты просил рассказать о примордиальных категориях Хаоса и Порядка, Демонизме и Первичном Благе. Я намеренно не пишу о них отдельными фрагментами, но распределяю сведенья о них по всему корпусу писем. Потому что знание об этих категориях совершенно бессмысленно в гуманитарной модификации её, в качестве некой «истории недоразумения», мистификаций и «топлива подозрений». Когда это знание становится психосоматическим, возможны два варианта развёртывания сценария: или дивид тривиально «сходит с ума», споткнувшись на пороге освобождения миросозерцания от бесплодных рефлексий и рассудочных доводов ДД; либо ему открывается новая перспектива развития.
В этом отношении очень хорош перевод Ямвлиха «О египетских мистериях» - эту небольшую книгу можно читать без комментариев научного редактора, даже ничего не понимая, или, наоборот, посчитав это слишком понятным (стало быть, посчитав слишком понятливым - себя) [Ache].
И если обнаруживается, что реципиент «где-то и когда-то что-то такое подобное читал», следует понимать, что «подобные труды» должно не просто прочитывать, но использовать по назначению, - как морфологию восприятия и сознания.
И, помимо прочего, чтение Ямвлиха совершенствует герменевтический навык: становится понятнее то, о чём пишут Ache и Егорий Простоспичкин.
Пример цитаты:
II. 1. После того как природы демонов и героев возникли описанным образом вследствие иных по сравнению с ними причин, они с необходимостью обладают каждая своей особенной сущностью. Демоническая является созидающей и образующей космические природы и осуществляющей наблюдение за отдельным возникающим, а героическая – животворящей, вразумляющей и руководящей душами. И за демонами следует признать способность к порождению и наблюдению за природой и связью душ с телами, а за героями стоит оставить те, которые связаны с жизнью, управлением людьми и освобождением от становления.
II.2. Соответственно нужно определить и их действия. Прежде всего следует установить, что действия демонов – космические и распространяющиеся в большей степени среди совершаемого ими самими, а действия героев имеют отношение к низшему и обращены к расположению душ. Так вот, в то время как эти роды определены именно так, душа является низшей, находит свое место подле предела божественных порядков, получила по жребию от двух описанных родов некие отдельные частицы их способностей, благодаря самой себе изобилует другими излишними придатками, предпочитает то те, то иные образы, одни слова вместо других и то одни, то другие жизненные пути, пользуется во всяких местах космоса многообразными жизнями и идеями, вступает в общение с тем, с чем хочет, и отстраняется от того, от чего пожелает, уподобляется всему и отличается от всего благодаря инаковости, предуготовляет слова, сродственные сущему и становящемуся, и приходит в соприкосновение с богами при помощи как тех гармоний сущностей и возможностей, в соответствии с которыми демоны и герои соединяются с ними, так и иных. Далее, она ценит вечность подобной жизни и деятельности меньше, чем те, часто восходит ввысь при помощи благого воления богов и предоставляемого ими светового сияния и возносится к высшему ангельскому чину [1*]. Так вот, тогда она уже не остается в границах души и тем самым совершенно приуготовляется для роли ангельской души и несмешанной жизни. Именно поэтому и считается, что душа содержит в себе всевозможные сущности и действительности, разнообразные смыслы и всяческие образы. Итак, правильно говоря, душа всегда определена как некое единство, но, имея общность с собой, приходит в соприкосновение то с одними, то с другими предшествующими причинами[2*]
Примечания:
[1] Различие демонов и героев заключается в том, что первые – все-таки "силы" богов и в определенном смысле внутренни им, герои же – Логосы Божественной Полноты, а Логос ("слово-смысл") выносится вовне, само его бытие есть про-из-несение, т.е. выхождение, отчуждение.
[2] "Вестник", один из служебных чинов при божествах в эллинистической религии, происхождением своим обязанный восточным, в первую очередь месопотамским, культам. Представления об ангелах и архангелах были широко распространены в античных иудаизме, гностицизме, христианстве. В неоплатонизме учение об ангелах развивал Порфирий. В данном тексте ангельские чины опосредуют связь между богами и демонами.
[цит. по Ямвлих. О египетских мистериях. Вступительная статья и перевод Л.Ю.Лукомского М.: АО "Х.Г.С.", 1995]
И, в завершении, о тяжести штудий и пояснений.
Когда-то Ache мне говорил, что имеет смысл попробовать сотрудничать с Дугиным, пояснив, что можно потерпеть неудачу, но если есть энергия — почему бы не попробовать? Это был сигнал к работе. Это был сигнал тревоги — означающий, что мне придётся от многого отказаться в пользу трудного, но - лучшего, чем поздно обнаруживающий себя самообман.
Мне хотелось бы, чтобы читатели этих писем помнили о том, что слово «форма», которое у Аристотеля значит «качественное содержание», по-русски полностью изменило смысл: оно предполагает нечто внешнее, очертание, силуэт, нечто противоположное «содержанию» (например, выражение «только для проформы») [Головин]. Без внешнего проявления качественного содержания никакое Знание не удастся осуществить онтологически. В известном смысле этот опыт — становления Иным, это опыт Инобытия, качественно отличного от формы, биологической, экономической, какой бы то ни было, - без содержания. Выше я говорил о наслаждении знанием, - в настоящее время миллионы образованных дивидов испытывают непреходящее невротическое неудовольствие от того, что величина их знаний возрастает, память расширяется, - синхронно с возрастанием дефектов восприятия и дезориентации cogito. Это не благополучный итог, и это непосредственное следствие фундаментальной ошибки, в той или иной степени повредившей человеческому мышлению.
И, помимо прочего, чтение Ямвлиха совершенствует герменевтический навык: становится понятнее то, о чём пишут Ache и Егорий Простоспичкин.
Пример цитаты:
II. 1. После того как природы демонов и героев возникли описанным образом вследствие иных по сравнению с ними причин, они с необходимостью обладают каждая своей особенной сущностью. Демоническая является созидающей и образующей космические природы и осуществляющей наблюдение за отдельным возникающим, а героическая – животворящей, вразумляющей и руководящей душами. И за демонами следует признать способность к порождению и наблюдению за природой и связью душ с телами, а за героями стоит оставить те, которые связаны с жизнью, управлением людьми и освобождением от становления.
II.2. Соответственно нужно определить и их действия. Прежде всего следует установить, что действия демонов – космические и распространяющиеся в большей степени среди совершаемого ими самими, а действия героев имеют отношение к низшему и обращены к расположению душ. Так вот, в то время как эти роды определены именно так, душа является низшей, находит свое место подле предела божественных порядков, получила по жребию от двух описанных родов некие отдельные частицы их способностей, благодаря самой себе изобилует другими излишними придатками, предпочитает то те, то иные образы, одни слова вместо других и то одни, то другие жизненные пути, пользуется во всяких местах космоса многообразными жизнями и идеями, вступает в общение с тем, с чем хочет, и отстраняется от того, от чего пожелает, уподобляется всему и отличается от всего благодаря инаковости, предуготовляет слова, сродственные сущему и становящемуся, и приходит в соприкосновение с богами при помощи как тех гармоний сущностей и возможностей, в соответствии с которыми демоны и герои соединяются с ними, так и иных. Далее, она ценит вечность подобной жизни и деятельности меньше, чем те, часто восходит ввысь при помощи благого воления богов и предоставляемого ими светового сияния и возносится к высшему ангельскому чину [1*]. Так вот, тогда она уже не остается в границах души и тем самым совершенно приуготовляется для роли ангельской души и несмешанной жизни. Именно поэтому и считается, что душа содержит в себе всевозможные сущности и действительности, разнообразные смыслы и всяческие образы. Итак, правильно говоря, душа всегда определена как некое единство, но, имея общность с собой, приходит в соприкосновение то с одними, то с другими предшествующими причинами[2*]
Примечания:
[1] Различие демонов и героев заключается в том, что первые – все-таки "силы" богов и в определенном смысле внутренни им, герои же – Логосы Божественной Полноты, а Логос ("слово-смысл") выносится вовне, само его бытие есть про-из-несение, т.е. выхождение, отчуждение.
[2] "Вестник", один из служебных чинов при божествах в эллинистической религии, происхождением своим обязанный восточным, в первую очередь месопотамским, культам. Представления об ангелах и архангелах были широко распространены в античных иудаизме, гностицизме, христианстве. В неоплатонизме учение об ангелах развивал Порфирий. В данном тексте ангельские чины опосредуют связь между богами и демонами.
[цит. по Ямвлих. О египетских мистериях. Вступительная статья и перевод Л.Ю.Лукомского М.: АО "Х.Г.С.", 1995]
И, в завершении, о тяжести штудий и пояснений.
Когда-то Ache мне говорил, что имеет смысл попробовать сотрудничать с Дугиным, пояснив, что можно потерпеть неудачу, но если есть энергия — почему бы не попробовать? Это был сигнал к работе. Это был сигнал тревоги — означающий, что мне придётся от многого отказаться в пользу трудного, но - лучшего, чем поздно обнаруживающий себя самообман.
Мне хотелось бы, чтобы читатели этих писем помнили о том, что слово «форма», которое у Аристотеля значит «качественное содержание», по-русски полностью изменило смысл: оно предполагает нечто внешнее, очертание, силуэт, нечто противоположное «содержанию» (например, выражение «только для проформы») [Головин]. Без внешнего проявления качественного содержания никакое Знание не удастся осуществить онтологически. В известном смысле этот опыт — становления Иным, это опыт Инобытия, качественно отличного от формы, биологической, экономической, какой бы то ни было, - без содержания. Выше я говорил о наслаждении знанием, - в настоящее время миллионы образованных дивидов испытывают непреходящее невротическое неудовольствие от того, что величина их знаний возрастает, память расширяется, - синхронно с возрастанием дефектов восприятия и дезориентации cogito. Это не благополучный итог, и это непосредственное следствие фундаментальной ошибки, в той или иной степени повредившей человеческому мышлению.
Сообщения
Комментариев нет:
Отправить комментарий